Политикам Третьей республики нужно было проплыть между Сциллой и Харибдой: создать армию, одновременно эффективную и лояльную. Офицерский корпус достался им в наследство от Второй империи и вызывал подозрения в обоих отношениях. Однако другой армии у страны не было, а проблема воссоздания военной мощи стояла слишком остро. До конца 1880-х годов французская армия оставалась чем-то вроде священной коровы, находившейся вне критики. Вместе с тем, потеря Эльзаса и Лотарингии постоянно напоминала правительству и генералитету о необходимости сотрудничать. Отношения между ними строились на простой и негласной договорённости, по которой политики не вмешивались в дела военных, а военные — в дела политиков. В результате возникло недопонимание друг друга и множество нерешённых проблем.